Публикации. Записные книжки. Размышления. :: (c) Психолог П.Гавердовская

Размышления

Весь мир таков, что стесняться нечего (с)

Последнее время приходится свои старые тексты перебирать. Гляжу, раньше я писала больше того, что людям нравится. Комменты на много страниц, километровые треды, выходы в топ. Один «беременный папа» в сотнях тысяч экземпляров в сети присутствует. Теперь - не то!

Что изменилось, знаете? Ну, ясно, что мне лень: я уже высказалась. Либо на какие-то вещи рукой махнула: бессмысленно, не Набоков я и не Гессе. Но я и раньше не была ни тем, ни другим. Да и некогда мне: другой работы невпроворот. Но главное, что изменилось, как мне кажется: раньше я никого не боялась обидеть, а теперь боюсь.

Раньше, бывало, напишешь про истеричек, а они обиделись. Причем, совсем не те обиделись, про которых я написала. Обиделись истерички, и давай свои посты про меня писать. Пиар, опять же, но люди-то огорчаются. Или упомянешь клиента, обидится другой. Похвалишь мужчину, обидятся остальные. Напишешь про дур, обидится пол-интернета. Проедешься по нарциссам - вовсе туши свет. До шизоидов с психотиками руки не дошли. А то результат был бы и вовсе непредсказуем.

Не то, что я сейчас стала добрее. Честно говоря, нет, не стала. Но обижать людей сразу группами - стало как-то неловко. Точечно, прицельно - могу. А сразу скопом - как-то не по-пацански это. Верно?

К чему я веду? Тут-то моя популярность и упала. Люди, вы соображаете вообще, что это означает? Вы, такие обидчивые и ранимые, очень-очень любите смотреть (и читать), как обижают других. Как вам это? Только не обижайтесь. Я же не о вас!

PS Эпиграф: Евгений Шварц, Об.Чудо.

Мечтать!

Недавно один мой очень успешный (в жизни) собеседник сказал: «Я не знаю, о чем мечтать. Пять лет назад я мечтал иметь двухкомнатную квартиру в Бибирево. Сейчас я ее уже отремонтировал и продал, и еще десять таких продал, и даже когда она (квартира в Бибирево) у меня только появилась, мне уже было нужно что-то совсем другое».

Мечты никогда не сбываются, даже когда сбываются. Потому, что мечта всегда в другом месте, чем ты. Мечтать - это тянуться взором от себя - к мечте. И еще в этот момент обычно такое… теплое движение в груди, и трудно дышать. Но когда ты приходишь туда, где был твой взор, там уже не взор, а ты. И нет никакой мечты. И нет смысла на самого себя взор направлять. Пупок, что ли, свой рассматривать? Пупок есть у каждого, это не мечта. Дышать тоже трудно, когда на пупок смотришь, но это другое.

Строго говоря, у меня уже было все, что я когда-либо хотела. И даже много такого, о чем не думала. Но все это не то, о чем я мечтала. Я мечтала, чтобы оно у меня было, и одновременно - чтобы на него можно было направлять взор. Но я не знала тогда, что это чревато двумя вещами: очень заболят глаза от того что их заворачиваешь и - будешь рассматривать пупок. А если беречь глаза, и не рассматривать то, что не хочешь… выйдет вот что.

Выйдет, что нужно дорожить тем, что есть, и это то, о чем не мечтал. Не в смысле «Ах, я и не мечтал!», а просто - оно другое. Такое, которое просто есть, и глядя на что, не болят глаза. И еще можно радоваться, что все это - не пупок.

C гневом поразительная всегда история.

Люди обычно сдерживают раздражение, чтобы уберечь партнера, мол, потерплю. То есть, вроде, чтобы сохранить отношения. В результате раздражения накапливается столько, что отношения становятся попросту не нужны. Они обычно заканчиваются потому, что всякая радость из них уходит. То есть, происходит именно то, от чего человек пытался застраховаться.
Раздражение, как яд - по капле лекарство. Сразу много - смерть.

Что-то такое не новое сформулировала. Все равно поделюсь.

Как правило, мы не можем контролировать приход некоторых мыслей и некоторых чувств. Появление других (чувств и мыслей) можем, пропорция «могу/не могу контролировать» зависит от предшествующего опыта и психической конституции, но в целом бОльшая часть чувств и мыслей не может быть проконтролирована в смысле появления. Все человеческие защитные приспособления относятся не к контролю их появления, а к тому, что психика сделает с мыслями и чувствами ПОТОМ.


Все, что я говорю, не относится к подавлению формата «психоанализ and co». Чувства, о подавлении которых говорит психоаналитическая теория (и психотерапевтическая практика) - это более табуированные, глубокие и тяжелые чувства (и мысли). В их случае уместно говорить о том, что мы не контролируем их подавление.

Так или иначе, человеческое сознание не очень может произвольно контролировать появление (и исчезновение) на своей арене мыслей и чувств. Как тогда можно говорить о вине по поводу каких-то чувств (или мыслей)? Вина может быть только за поступки. То есть, за то, как мы распорядились чувствами и мыслями. Впрочем, вина - тоже чувство, мы не всегда можем ее контролировать :)

Жаль, что я не писатель. Я бы писала все, что захочется. Всегда можно отмахнуться: Шарлотта, ты не в своем уме. Это всего лишь наброски для романа (с). В отличие от Владимира Владимировича, мне сочинять не удается. Все достаю из себя.

Одно из самых обескураживающих моих открытий: у мира гораздо больше возможностей в смысле сотворения чудес. В попытке создать чудо самой, я лишь мешаю ему случиться. Чудесам трудно случаться, пока я сижу в своей «лаборатории чудес» меж двух колб с просроченными реактивами. По масштабу эти два типа чудес (мои и мира) соотносятся, как метеоризм и метеорит. Я говорю это, чтобы исключить и ваш соблазн чудить самостоятельно: оставьте.

Чтобы не мешать миру создавать чудеса, не нужно ничего кроме признания своего бессилия перед ним. Стоит признать, что есть вещи сильнее меня, они становятся видны. Обычно так выглядит чудо :)

Независимость - это не отсутствие потребностей, связанных с другим человеком, а хорошее осознавание этих потребностей. Зависимость создается неосознанными потребностями: чтобы «отвязать» их от партнера, их нужно осознавать. Тогда становится возможным их распределение в поле, между другими объектами. Неосознанность потребностей ведет к развитию зависимости.

Про третьих людей


И глупцы и умные безвредны. Опасны только полууглупые и полуумные.
Иоганн Вольфганг фон Гете

(эпиграф)


Буду писать ужасные вещи. Так прекрасно, как мне нравится, об ужасных вещах пишет только Прекрасная Марта: в финале жаль до слез главного злодея, и давно никто не виноват. Я так не умею, буду, как получится. Знаете, чем отличаются нормальные от сумасшедших? Наверняка. А чем отличаются нормальные от полоумных? В чем разница? Сейчас расскажу. Нормальные нормально думают, говорят и делают возможные вещи, как возможные. Либо думают и говорят невозможные вещи, но не делают их. Все ясно. Некоторые люди делают невозможные вещи, как невозможные. Этих мы зовем сумасшедшими. С ними все просто - держись подальше и предупреди детей, а несмышленых - подхватывай на руки и беги. Поглядим на третьих. Они делают невозможные вещи как возможные. Этих-то и нужно узнавать вовремя, чтобы не сойти с ума.

Сумасшествие пугает нормальных, таков главный закон здоровой психики. В этом его плюс. Пугаясь, мы охраняем собственное душевное здоровье. Возможному и невозможному нельзя давать соприкасаться: иначе на границе возникает диффузия, и вы попадаете в положение психиатра из анекдота, приглашенного больным на прогулку по своему внутреннему миру. Потом хозяин положения предложил бедному доктору самому найти дорогу назад: «Если бы я знал, где тут выход!..». Еще короче эту опасность сформулировал мой стародавний приятель-невролог: «Не вникай». Так любой из нас реагирует на безумие: отходит. Не верите, попробуйте сами поэтапно представить себе душевные движения многодетного семьянина, который заперся в ванной комнате, чтобы порубить жену в рагу. Полный reset.

Иное дело - пограничная психиатрия. Люди, чьи личность и поступки балансируют на грани нормы, из века в век возбуждают наш живой интерес. Я - не исключение. Ловушка N1: посягнувший на невозможное учит нас не подходить к краю, посягнувший на маловероятное -соблазняет подойти и заглянуть. Если ему можно, почему мне нельзя? Ценой своего душевного здоровья он уже смешал для нас невозможное с возможным (получилось маловероятное), нам остается лишь съесть пирожок и выпить из бутылочки. Годами чуть-чуть странное поведение смущает, раздражает или восхищает, но беды со «смельчаком» не происходит. Мы с интересом присматриваемся: а как это?

Соединять несоединимое - рецепт проходимости сквозь стены. Например, не выходить замуж - нормально. Выходить замуж- нормально. А как вам вариант выйти замуж за одного, чтобы на тебе женился другой? (В смысле - выйти, слегка позамужничать, покинуть Решительного Принца, и обратно, к нЕРЕШИТЕЛЬНОМУ). Все элементы пьесы по отдельности - в порядке. Вместе - не очень. Но в этом и соль. Каждая третья, услышав такую историю, подумает: а может, и мне?

Видите самое опасное? Они выворачивают реальность наизнанку не целиком. Если у вас ярлык снаружи и швы наверх, ясно, что вы олух или оделись впопыхах. Тут другое: швы наружу, а ярлык вовнутрь. Это мода такая, деревенщина. Успевай за временем! И - готово дело, вы уже чешете репу. «Может и мне?»

Или: два диплома, а она пляшет нагишом на столе? Мы бы и сами сплясали, но стесняемся целлюлита? А она - не стесняется. Будьте внимательны к появившемуся за грудиной зудочку «может и мне?». Можете и сплясать, но тогда вам придется кое-чем пожертвовать. Все начинается с любопытства «как же она, все-таки, не стесняется целлюлита и танцует нагишом на столе?». Заканчивается (в лучшем случае) - вашими танцами нагишом на площади, а в худшем … узнаете позже, чем. Самое время описать ловушку N2.

Пограничная психиатрия, вместо реакции отшатывания, рождает у здоровых и неопытных нездоровое желание разобраться. При встречах с маловероятным, остерегайтесь собственного естественно-научного возбуждения. Вы заплатите потраченными годами жизни, в течение которых вы тщетно пытались понять «а как это - танцевать нагишом на столах» («выходить замуж, чтобы выходить замуж»). Если вы даже соблазнились и сплясали нагишом сами, это можно вытеснить, но время жизни - не вернешь.

Ловушка N3 самая «неожиданная».

Люди, поведение которых укладывается в описание пограничной психиатрии, столь же увлечены тонкими материями, сколь плохо в них ориентированы. Непрерывно экспериментируя с полутонами полутонов «невозможно» и «возможно», к середине жизни легко организовать в своем сознании приличную сумятицу, что чаще всего и происходит. То, что мы с вами не делаем просто потому, что нам справедливо запретили в детстве, они делают потому, что с ними самими это делали в детстве. Они могут воровать или не воровать, проституировать или блюсти всю жизнь целибат, подробности не так существенны. Важно другое: вы никогда не поймете, где у них пролегают морально-этические границы, поскольку те всегда плывут.

Например, она просит его оставить ее в покое, а у него другое мнение. Мы бы с вами на просьбу «оставить в покое» среагировали максимум раза с третьего? А тут не хватило и семи лет. Нет такого правила: оставлять кого-то в покое, если тот просит. Тогда почему бы не продолжать? А странные аргументы про душевную боль такому человеку - невразумительны. Как если бы вы играли в теннис об стену, а мяч попросил бы вас перестать потому, что ему больно. Даже если такая болезная фантазия и пришла вам в голову, вы бы сделали скидку на жару и продолжили лупить по мячу. В его упругом «чпок» только сумасшедший способен услышать «оставь меня в покое».

Вступление к описанию последней ловушки затянулось. Она звучит так: разбираясь, что к чему, вы можете пострадать. «Пограничники», в силу неясности внутренних критериев «плохо» и «хорошо» - жестоки. Иначе фристайл «от замужества к замужеству» был бы невозможен.

Время подвести итоги.

Два первых свойства пограничных отношений: соблазнительность рисков и увлекательность их анализа - делают весьма вероятным их третье свойство-итог: в результате этих отношений вы наверняка пострадаете. Чтобы сохранить в целости свои время, самоуважение и психику, нужно соблюдать три простых правила:

1. Не вникай (помни бедного психиатра)
2. Не пытайся повторить (помни танцы на столах)
3. Держись подальше (помни Решительного Принца)

Этот текст прекрасно подошел бы ко дню психического здоровья, но я его несколько переносила. Не обессудьте :-)

С тех пор, как я веду учебные группы, наши четыре хрестоматийные защиты вечно живут во мне во время работы с клиентами. Как четыре птенца, непрерывно хотящие есть. А они - хотят дополнительных, более ярких примеров себя. И более емких и быстрее проникающих в суть определений. Происходящее во время работы я почти всегда пропускаю не только через фильтр «что полезно клиенту», но и через еще один: «вот яркий пример такой-то защиты, надо будет запомнить». И занятно, что чем больше проходит времени, тем меньше остается подходящих слов. Как-то оно все девербализовывается. Обретая чутье, я теряю голос :)

Решила поделиться с вами тем, что осталось у меня от былого понимания того, как выглядят на практике известные в гештальт-теории защиты.

Слияние существует для того, чтобы спасти от одиночества. В работе со слиянием вы можете опираться на что угодно. На извечное «мы», на смазанность границ, на мутность потребности. Еще один из признаков слияния - попытки людей уверить себя (и вас), что люди похожи друг на друга. Чем активнее вы будете напирать на то, что вы другой, тем сильнее он сопротивляется. Сегодня я похвалила сына за то, что он хорошо прочел стихотворение на школьном празднике. «Нет, плохо!» - сказал он. «Я считаю, что хорошо, - ответила я.»Я могу иметь свое мнение!?«. Он подумал и ответил»Не знаю«. Действительно. Если мое мнение другое, то что он будет делать со своим мнением один? Тогда он останется без меня.
Но сильнее всего ясно, что это именно слияние - когда вы пытаетесь отпилить одно от другого (что бы это ни было - мнение, потребность, граница), и видите, что человек цепенеет. Для него это прежде всего страшно. Я другой. Значит, я один. Я не готов. Пусть мы лучше будем похожи. Здесь должен быть ваш вопрос:»Что случится, если окажется, что ты другой и у тебя - иначе?«.

Интроекция по логике вещей идет как раз после слияния.»Я не другой. Я такой же как ты, потому что с тех пор, как ты объяснил мне, как должно быть, я так и делаю«.
Интроекция похожа на полугибкий каркас внутри мягкой игрушки. Берешь ее в руки, она проминается. Но что-то мешает. Пытаешься найти, что это, и не можешь, оно ускользает. Но ты понимаешь, что там что-то есть, потому что игрушка отказывается изменять положение. Когда удается его (каркас) нащупать - это и есть момент поднятия интроекта на поверхность. Чем в меньшее количество шагов удается это сделать, тем сильнее удивление клиента.»Людей вообще нельзя любить. Людей? Нельзя любить людей?! Какой брееед«.

Ретрофлексия. Когда-то казалась мне чуть ли не бичом психического здоровья. Да ничего подобного. Так, корочка на поверхности царапины :) С нею одной и делать-то ничего особо не надо. Прослеживать. Конечно, бывают тяжелые случаи. Они столь редки, что были высмеяны Костей, Славой и мной :)

Проекция последнее время мне кажется чем-то наиболее безумным из всего ряда. Потому, что то, что я делаю в первых трех случаях, я, все же, делаю с собой. А в случае проекции - с другим. С какого перепугу? То есть, ясно, что»они все такие, как я«. Но не настолько же :))) Проекция у меня ассоциируется прежде всего с потерей зрения. Изрядно уменьшить ее удается даже без прямого осознавания - просто стимулируя сенсорную активность человека:»Видишь ли ты мое лицо? Хорошо ли меня слышишь? Похожа ли я на твою маму? Еще раз, внимательно: говорила ли я «умри» или тебе все же послышалось?«. И так далее. Иногда мне кажется, что способствуя осознанности восприятия можно убирать проекции более эффективно, чем при помощи традиционной их ассимиляции. По моему ощущению успешность в данном случае выше, но ниже уровень осознавания того, что проекция была. Если же ассимиляция удается, то клиент всегда признает, что это он (не вы и не мама) говорит»умри«. Но сама ассимиляция - процедура более трудоемкая, чем просто помочь человеку»разуть глаза".

Извините за мой разговорный язык. Пишу без редакции. Зато живенько :)

-

PS Забавная деталь состоит в том, что актуальность тех или иных защит и субъективная трудоемкость работы с ними в моем восприятии - зависят, разумеется, в первую очередь от того, на каком этапе нахожусь я сама. А я как раз добралась до слияния. Поэтому, конечно, ретрофлексия мне уже давно неинтересна :-)

Помните не новый дискурс про «передай ответственность другому»? Придумала тут кое-что.

Допустим, ответственность, это тяжелый чемодан. А Другой, которому ее хотелось бы передать, это ваш партнер по прогулке. Вы с ним куда-то идете вместе, и Ответственный Чемодан всегда у вас. Поскольку вы более ответственный, вы несете его и страдаете. И периодически поглядываете на своего Партнера Налегке.

Как это обычно выглядит на приеме у Доктора? Ответственный Партнер приходит и говорит, Доктор, как бы мне передать ответственность моему Налегке Партнеру? Доктор, конечно отвечает: «Прям так!». И тогда Ответственный начинает ощущать ужасную тревогу и тоску. Он говорит что-то вроде: «Как же это,»прямтак«? А если тот уронит? Я ж должен ему отдать Ответственный Чемодан только, когда увижу распростертые руки. Он должен его принять со всей мерой ответственности (как у меня!). Должен быть готов. Ощутить, так сказать. Осознать. Проникнуться». И так далее.

В чем тут хитрость? Забота Ответственного Партнера о том, чтобы ответственно передать Партнеру Налегке свою ответственность - это и есть его Чемодан. Если хотите отдать кому-то, кто долго руками размахивал, какую-то ответственность, то не ваша ответственность, готов ли к этому Партнер Налегке. Просто поставьте Чемодан на тропику и продолжайте свой путь Налегке :)

Обучающая группа первой ступени по гештальт-терапии >>

Зависимость от внешней оценки


… напрямую связана со знанием себя: она отрицательно коррелирует с уровнем рефлексии. Проще говоря, чем хуже я себя знаю, тем проще другому ввести меня в заблуждение относительно меня самого. Проблема в том, что в потоке это ощущается иначе, чем тут сформулировано. Незнание себя не выступает в качестве фигуры. Оно работает как фон, а на нем разворачивается повседневная будничная драма, когда любое неосторожное слово способно повергнуть в пучину самоуничижения, а вся основная моя деятельность так или иначе сильно завязана на внешний результат, на одобрение, на оценку. И крайне желательно - высокую. Поведение в результате выглядит не как активное, а как реактивное. За похвалой следует радость и вдохновение продолжать зарабатывать новую похвалу, за порицанием - горе или унижение и - нежелание продолжать что-либо делать.

Помочь тут можно поэтапно. Сначала - разворачивая фокус внимания обратно вовнутрь. От «они думают, что я» - к «я думаю, что они». От «я опасаюсь, что они…» - к «я сам хотел бы то-то и то-то» и «не хотел бы того и того». Иногда работа идет через проекцию, от «я думаю, что они думают, что я не справляюсь» - к «я не очень справляюсь и много думаю о том, что другие заметят это». Далее, когда проекции присваиваются, может обнаружиться, что сам я отношусь к себе очень так себе. Думаю о себе черти что, плохо себя понимаю, чувствую себя фрагментарно. В смысле предпочтений и ограничений ориентируюсь не феноменологически (по ощущениям) а исходя из каких-то застарелых концепций.

Желания и предпочтения, разумеется, сильно связаны с чистотой ощущений, поскольку первые рождаются из вторых. Чем хуже себя ощущаю, тем слабее ориентируюсь в желаниях, предпочтениях, тем сложнее мне сформировать собственную позицию относительно чего-либо. Чем слабее все выше перечисленное, тем проще что-то навязать мне извне. Если при этом я как-то исторически думаю о себе плохо, то, разумеется, я крайне сильно зависим от внешних персонажей, которым вздумается прийти и как-то там оценить меня, хорошо или плохо. Короткий вывод такой: хотите меньше зависеть от чужих оценок - изучайте себя. Психотерапия хорошо подойдет. Также хорошо работают медитация и другие духовные практики под руководством вменяемых людей. Впрочем, под началом вменяемых людей все хорошо :)

Страницы:  « 1 2 3 4 5 6 7 8 »  »»
Тел.: +7 (929) 5553855 (автоответчик Маша)
Психологические услуги

Личная, семейная и групповая психотерапия

Публикации и книги
ЧАВО
Первая ступень обучения гештальт терапии. Москва
Открыт набор в группу первой ступени обучения гештальт терапии Московского Гештальт Института Полины Юрьевны Гавердовской. Обучение проходит в Москве, по стандартам Европейской Ассоциации Гештальт Терапии (ЕАГТ)



Длительная терапевтическая группа

Длительная терапевтическая группа. Возможность не спеша позаботиться о себе. Группа под супервизией Полины Гавердовской. Осталось 4 места.

Подробнее >>